Приключения иностранцев в России, или Бизнес по-русски

Это вопрос непростой, управлять чужим бизнесом или возглавить свой собственный бизнес. Для меня выбор очевиден, потому что я люблю именно творить сам и никогда не думал управлять чужим бизнесом. А гарантированной оплаты работы (получки) вообще нет ни в своем бизнесе, ни в чужом бизнесе. Чтобы получать деньги, всегда нужно пахать, пахать, пахать и еще раз пахать. И еще нужно иметь удачу, чтобы получить хотя бы минимальный доход.

Менял ли я гражданство? Нет, потому что необходимости не было. В России достаточная свобода передвижения, поэтому гражданство не имеет большого значения. А многие государства сейчас уже допускают двойное гражданство.

Вот вопрос с пропиской и регистрацией действительно больной. Недаром Евросоюз и Россия в последнее время говорят о свободном визовом режиме. В целом, думаю, надо дать людям большую свободу для общения друг с другом, чтобы не только россияне могли ездить в Европу, но и европейская молодежь приезжала в Россию. И вот для этой цели процедура регистрация в России должна стать гораздо проще.

Потому что, одно дело те иностранцы, которые уже давно в России и привыкли к определенным местным заморочкам. А вот новых иностранцев это может отпугнуть и убедить их отказаться от намерения сюда приехать.

А так эти вопросы легко решить и через специально нанятого сотрудника. Т.е. эти проблемы, как и юридические вопросы, к примеру, многие просто отдают на аутсорсинг. Хотя этот ресурс стоит денег.

Где бы я ни работал, то ли как наемный работник, то ли в собственном бизнесе, особых отличий не видел. Конечно, когда работаешь на себя, естественно, вознаграждение больше, но зато никто тебя не спасает в случае неудачи.

Насчет второго вопроса о гражданстве. Я ехал на такси с кем-то там, и водитель недоумевал, когда узнал, что у меня нет российского гражданства. А на мой вопрос, зачем это нужно, он ответил: "Пенсию получать". Это довольно смешно.

Если же анализировать этот вопрос в комплексе, то я уже год назад пришел к выводу, что российское государство не хочет, чтобы мы, иностранцы тут были. Судите сами. В России я должен носить с собой толстую пачку документов: розовую бумажку, хотя никто ее не спросил ни разу, голубую карточку Федеральной миграционной службы, которую тоже никто ни разу не спросил, загранпаспорт, аккредитацию. И еще надо регистрацию делать через почту каждый раз, когда въезжаешь в страну.

А если я хочу иметь еще и российские водительские права, то они даются только до конца действия визы, поэтому в лучшем случае у меня они будут только на одиннадцать месяцев. Если я куплю машину на свои деньги, то каждый год я должен приходить и заново регистрировать свою машину.

Я добавить хочу про регистрацию. Вот я в Москву съездил вчера, у врача был сам лично, для того чтобы получить разрешение на работу. Для этого исследуют кожные заболевания, делают тест на употребление наркотиков, общается психолог. Хотя по сути в моем здоровье вообще никто тут не заинтересован.

Эту процедуру я вынужден проходить каждый год и она длительная. Вот текущее обследование я начинал его в декабре, а сегодня у нас конец апреля, и пока процесс идет. А ведь врача, в отличие от каких-то других инстанций, нужно посещать лично.

Это новый проект, пока сложно сказать что-то. У нас там сначала появился старый завод, где до сих пор собирают спайдеры. Потом в начале этого века был построен новый завод, где производится основная масса металлоконструкций. А затем уже база Ruukki Real появилась.

У нас есть уже новые планы, проекты. Уже была начата постройка нового завода, но из-за кризиса она приостановлена. А еще рядом с новым заводом у нас есть площадка для будущего Steel Service Center.

Я думаю, что перспектива ЛСТК даже очень хорошая. Они очень активно потребляются для сельского хозяйства, складских помещений, гаражей.

А поскольку наша продукция хорошо потребляется, мы продолжаем его производство.

Если говорить о новинках, то есть например заказчики, для которых важна чистота и гигиена. Отсюда вариант конструкции с рамкой снаружи. Внутренняя стена гладкая, чистая. И ее очистка будет очень простой и удобной. Такое направление есть, подобные проекты уже продаются.

В отношении спайдеров планируется запуск двухэтажной конструкции. Это требуется рынку.

Сталь 450 мы в наших конструкциях не используем - самое большее сталь 350.

Вопрос как раз по теме. Во-первых, каждый день наши технические консультанты, продавцы посещают многих клиентов. Они смотрят организацию рабочего места там, где должна упаковываться продукция, чтобы обеспечить правильную эргономику, выбрать оптимальные оборудование и расходные материалы.

Во-вторых, несмотря на кризис, в прошлом году мы открыли два новых склада в Самаре и в Перми для неболших клиентов, которым не нужны большие партии товара.

В-третьих, мы делаем очень большой акцент на сервис, именно на сопровождении той техники, которую мы поставляем, сопровождение тех материалов, которые мы поставляем. Мы следим, чтобы их использовали правильно.

Что касается второго вопроса. Речь о так называемой мягкой ленте. Дело в том, что профнастил во время транспортировки получает очень большую динамическую нагрузку, из-за чего обвисает сама лента. И это вредит сохранности товара. А обычная лента просто сломается и все.

Ну и что касается именно цинка, нет необходимости для цинка. Мы красим ленту. У нас есть специальная технология. Цинк – очень дорогое покрытие. Поэтому мы считаем, что использовать оцинкованные ленты – это технологически неправильно и экономически неправильно.

Третий вопрос о том, как повысить культуру. Если философски сказать, естественно, это вопрос для институтов. Нужны стандарты. Может быть, нужен стандарт типа ISO. Не так, чтобы обязательно, можно рекомендательно. Тогда каждый клиент уже может выбрать, применять или не применять.

У нас есть много партнеров и в Европе, и в Америке, и в Азии. Мы много общаемся с ними. Стараемся привозить сюда самое новое, таким образом поднимать вот эту культуру.

Самое главное все-таки – что мы имеем очень тесные связи со своими клиентами, поскольку они экспортируют очень много своего товара. Эту обратную связь мы очень ценим, слушаем. И таким образом поднимаем культуру.

Я скажу с позиции опыта работы в горной разведке. Российские сотрудники привыкли работать в России. Достаточно тяжело найти в буровые людей, которые готовы работать в -20 градусов мороза.

Во-вторых, российский человек интуитивно настроен на решение поставленной задачи любым способом. Он решит либо с бантиками, либо с листочком - главное, выполнить. И это очень хорошее преимущество.

Но в этом тоже есть недостаток. Иногда желание выполнить задачу вызывает достаточно опасные действия, которые могут привести к трагедии. А еще в нашей работе нужна аккуратность и четкость, а в этом смысле российские работники как раз уступают зарубежным. Есть проблемы и с соблюдением технологических процедур, контроля качества.

В Европе, в частности в Финляндии, высока степень самостоятельности - там работник получает стратегическое направление, а дальше уже сам решает, какими способами, методами достигать поставленную цель. В России самостоятельность не очень высока. Здесь нужно сначала собрать кучу подписей вплоть до генерального директора, чтобы что-то начало двигаться.

Но я бы не стал сравнивать российских специалистов и зарубежных. У нас есть хорошие, есть плохие - у вас есть хорошие, есть плохие. Люди есть люди. Вопрос в управления ими.

Да, в России регламенты и процедуры надо писать. Сейчас здесь такие интересные технические регулирования, которые в стадии определенной перестройки.

А если о работниках говорить, то русские более устойчивые, более крепкие, более творческие. Зато западные, европейские люди более универсальные. Они готовы делать какую-то другую работу, если видят необходимость. В России люди отвечают только за назначенный участок работы. Вот в этом основная разница.

Почему Россия? Можно сказать, что случайно. Я был молодым студентом, который приехал в Киргизию и там два года преподавал английский язык. Я же историк по образованию, специализировался на Советском Союзе и России. А позднее из-за любопытства прилетел в Москву, как-то случайно нашел работу в финансовом секторе и все как-то получилось.

Не могу сказать, что у меня были какие-то далекие и глубокие планы сделать какую-то карьеру в России. Но со временем, когда я тут пустил корни, обратно в Америку возвращаться было уже тяжело даже морально. Да и чисто профессионально мой опыт работы в России не очень высоко был бы оценен.

Почему золотодобыча? Во-первых, таких компаний очень мало, к сожалению, в России. В той же Канаде их очень много. А в любом успешном бизнесе все очень зависит от способности найти финансирование и спонсора, который верит в вашу способность что-то делать. Поскольку эти люди находятся либо в России, либо они работали со мной каким-то образом в России, у меня нет никаких преимуществ работать в Канаде или где-либо в другом месте.

Во-вторых, большинство рудников, которые были построены в России после распада Советского Союза, строились на иностранные деньги: «Купол», «Кубака», «Джульетта», «Березитовый». Большинство рудников строятся на канадские, на американские и английские деньги. Т.е. в этом бизнесе преимущество находится у иностранцев, которые имеют культурные, деловые связи с инвесторами. У меня и была как раз определенная добавленная стоимость, чтобы успешно налаживать взаимодействие между западными инвесторами и российскими проектами.

Вот я 20 лет живу в России, а пока дураков не встречал. Есть люди, которые просто менее уверены в завтрашнем дне, а есть те, кто более уверены в завтрашнем дне. Есть люди ленивые, а есть трудоголики. Есть такие, которые больше ценят свое рабочее место, и те, которые, не очень ценят свое рабочее место.

Что касается дорог, я расширил бы тему до инфраструктуру в целом. И вот это в России больной вопрос. Мы когда в Костроме строили завод, то сами строили автомобильные дороги, ремонтировали железную дорогу, тепло и электроэнергию подводили сами. Это существенный недостаток для любого инвестора, потомуч то устаревшая или отсутствующая инфраструктура требует больших вложений.

А дураков везде можно найти. Например, в Финляндии во время кризиса появилась мода сидеть в забастовке. В такое время как раз должны наоборот вместе как-нибудь работать, потому что заказов и так мало, а в Финляндии рабочие придумали бастовать, чтобы выбить какие-то льготы, один день отпуска или что-нибудь подобное. Мне это вообще непонятно. Можно их называть тогда дураками.

Я думаю, что в России важно создавать благоприятные условия для российских и иностранных инвесторов. А потом придут модернизация и инновации.

Дороги в потребительском смысле - да, хотелось бы лучше, чтобы ехать на дачу. А в нашем бизнесе состояние дорог не очень влияет.

А вот дураки есть везде. Я имею в виду бюрократию. С каждым днем не перестаю удивляться, насколько все не продумано или продумано, но не до конца. Для примера: за МКАДом планируют создать Техно-Сити, в котором будут высокие технологии, компьютерные программы будут создаваться. Но как речь может идти о защите прав, каких-то творческих мыслей, когда я могу пойти на «Горбушку» и купить любое кино за 100 рублей нелегально? Это просто смешно.

И потом, когда государство говорит крупному бизнесу, что вы должны вкладывать в обработку и высокотехнологичные вещи, это доказывает недопонимание. Ведь те же Google, Microsoft, Sun - они ведь поднялись на инициативе какого-то умного студента, который предложил хорошую идею, разработал какую-то технологию. И уже потом за работоспособность своей идеи получил деньги. А не наоборот.

То есть приказать людям творить бессмысленно. Гораздо эффективнее не сжимать все в кулак, а наоборот давать немножко свободы людям, чтобы они нормально работали, поощрять их за успех.

О дураках и дорогах добавить нечего. А вот про модернизацию я добавлю, что просто не вижу, как это сделать в России. Российский потребительский рынок достаточно маленький, порядка 3% от мирового рынка. Поэтому возникает вопрос выбора для тех, кто хочет инвестировать в производство в России - вопрос величины внутреннего рынка.

Те же проекты концернов «Форд» или «Вольво» создаются здесь не для российского рынка, а для европейского. Это единственный путь, который Россия имеет. Российского внутреннего рынка не хватает и в следующие 10–20–30 лет хватать не будет.

Выбор своих контрагентов... Нет, я думаю, что нам неважно, иностранцы или российские. На 90% мы, например, используем российское сырье, сталь российского производства. Выбор производится по критерию надежности поставщика, качеству продукта и цене. Ну, и срокам поставки.

Если о создании производственной цепочки, то вертикальная интеграция работает от сырья до первой какой-то разработки, а на уровен конкретного продукта это уже теряет смысл. Так что эта цепочка по национальному признаку – это очень вредное дело.

У нас бизнес немножко другой, поскольку мы как-то не потребляем, не продаем. Мы потребляем услуги, то есть подрядчики, которые бурят для нас. Российские подрядчики для нас предпочтительнее. С другой стороны, если честно, в большинстве случаев у меня просто больше доверия, что иностранцы хотя бы доделают ту работу, которую они обещают. А российского подрядчика из-за их гибкости трудно потом обвинить в невыполнении работы.

И второй момент, горная разведка – это сбор некоей базы данных, основанных на лабораторном анализе. Он должен быть очень высококачественный и люди должны доверять ему. Я-то могу доверять цифрам какой-нибудь лаборатории в Сибири, но не факт, что мои зарубежные акционеры доверяют этим цифрам. Им нужна определенная репутация такой лаборатории, а тут предпочтение всегда останется у иностранных лабораторий. Пока инвестиции иностранные.

Для нас тоже важнее характеристики - какая цена, какая логистика, какой сервис. Я сказал бы так, что если иностранные и русские одинаковы, тогда выбираем русского. Чисто с такой точки зрения, что у нас основной доход здесь в рублях, поэтому нам проще купить российский товар. Но никакие уступки мы в этом плане не делаем.

Что касается организации в России СП с земляками. Да, много усилий я лично предпринимаю в этом плане, только что сегодня утром приехал из Хельсинки, где вчера делал презентацию для 20 самых крупных финских компаний, которые уже инвестируют активно в России или хотят расширить инвестиции. Они очень сильно интересуются, что здесь происходит.

Три недели назад было в Брюсселе то же самое, там два дня, можно сказать, привлекали инвестиции вот так тоже в Россию. Поэтому очень много усилий я вкладываю, чтобы иностранцы заинтересовались российским рынком.

В Калуге и Обнинске у нас есть российское, американское и немецкое оборудование. Выбирая его мы не смотрим на страну производства, а учитываем ряд факторов: какой проект, что собираемся изготавливать, срок окупаемости и т.п. А если говорить в общем, то иностранная техника объективно имеет более высокий уровень, производительность, поэтому при прочих равных большей конкурентоспособностью обладает компания, имеющая самую передовую технику. Вне зависимости от страны ее производства.

При выборе производителя оборудования, техники мы еще обращаем внимание на качество и оперативность сервиса. Зачем нам техника, которую в случае поломки никто не придет чинить, никто не возьмет на себя ответственность за поломку. Почему, к примеру, многие выбирают бульдозеры Caterpillar, которые стоят очень дорого? Потому что знают, что в случае чего туда легко дозвониться, там будет человек на трубке, который сразу ответит и даст всю необходимую информацию по запчастям, оперативно детали доставят и починят. И не факт, что так же все легко и просто в других компаниях.

Поэтому патриотизм при приобретении оборудования излишен. А если патриотизм для какого-то руководителя играет роль при выборе оборудования, то я бы про него сказал, что он не очень хороший бизнесмен.

По оборудованию мне нечего добавить.

По вопросу найма иностранных маркетологов, аналитиков, финансистов, дизайнеров, инженеров скажу, что считаю это абсурдным.

Привлекать можно западных финансистов, имеющих опыт коммуникации с западными инвесторами. Но если мы говорим про специалистов, которые нанимаются для анализа российского рынка, то тут лучше взять местного человека, который в целом понимает местные реалии и имеет свои наработанные контакты.

Сначала немного истории. Ovoca существует уже 25 лет, а приход в Россию был 6 лет назад. На тот момент руководство компании и акционеры были английские и ирландские. Но в 1996 г. была сделка, в которой концерн Аякс был продан Ovoca за акции последней. Таким образом, получилось, что три российских предпринимателя получили 44% компании. А т.к. они пришли с крупным активом и со своей командой, Ovoca моментально стала российской, хотя юридически остается ирландской.

И вот последнее обстоятельство постоянно натыкается на российскую бюрократию. Поэтому на все аукционы все равно заявку подает юридически оформленная в России компания.

Почему нам обидно за такую ситуацию, потому что мы видим ряд других примеров. Возьмем "Норникель": хотя это российская компания как юридическое лицо, но владеют этой компании почти наполовину иностранные юридические лица. А тогда какое отличие "Норникеля" от Ovoca? С точки зрения безопасности экономики страны, патриотизма - разницы вообще никакой. И с точки зрения налогов разницы никакой.

К сожалению, это имеет большое значение в общении с ФАС, с Роснедрами. Мы ими воспринимаемся как иностранцы, хотя основной язык компании русский, руководители русские, акционеры русские. И в этом плане надо как-то бороться с таким формальным бюрократическим подходом.

В принципе, желания этим заниматься нет. Во-первых, когда речь идет о цветных металлах и черных металлах, то сразу требуется инфраструктура (железные дороги и так далее), потому что объем металла там намного больше. А если рудник добывает, к примеру, 3 тонны золота, то за один-два вертолетных рейса можно годовую выручку отгрузить. Ту же медь добывают десятками тысяч тонн, поэтому тут уже без развития инфраструктуры не обойтись.

И при всем этом объем инвестиций в цветную или черную металлургию значительно больше. Золотодобывающий рудник можно построить за несколько сотен миллионов долларов, а производство меди стоит уже значительно дороже.

В свое время Владимир Ильич сказал, что "важнейшим из искусств для нас является кино". И я с ним согласен. Да, упомянутый проект был тогда сделан, и в целом, мне кажется, очень удался. Нас многие потом просили продолжить, сделать "дубль два". Но мы не будем повторяться, надо творить что-то новое.

Мы как раз собираем в мае-июне выпустить новую линейку продукции. Уже обсуждается рекламная кампания, в которой будут определенные нестандартные методики использованы, будет ваш любимый Вилле Хаапасало, чуть-чуть японской темы. И все будет под лозунгом «Больше, надежнее и быстрее».

В свое время Владимир Ильич сказал, что "важнейшим из искусств для нас является кино". И я с ним согласен. Да, упомянутый проект был тогда сделан, и в целом, мне кажется, очень удался. Нас многие потом просили продолжить, сделать "дубль два". Но мы не будем повторяться, надо творить что-то новое.

Мы как раз собираемся в мае-июне выпустить новую линейку продукции. Уже обсуждается рекламная кампания, в которой будут определенные нестандартные методики использованы, будет ваш любимый Вилле Хаапасало, чуть-чуть японской темы. И все будет под лозунгом «Больше, надежнее и быстрее».

В Советском Союзе я с 1989 г. Тогда я тут был еще как студент и мне уже тогда было очень интересно здесь. Первый опыт работы в России у меня начался где-то в 1994-96 гг. Потом я работал в разных областях, в том числе, и аналитиком.

Начинал я работать в России в 1985 г. Был сначала руководителем группы турфирм, потом стал представителем строительной фирмы, работал генподрядчиком с 1987 по 1990 гг. В 1990 г. переехал в Москву как глава представительства строительной фирмы.

В 1994 г. ушел в Санкт-Петербург, там был генеральным директором "Финтелекома". Эта фирма была известна тем, что построила оптоволоконную линию связи между Санкт-Петербургом и Москвой. Были у меня тогда проекты с энергетиками российскими – "Ленэнерго", "Тверьэнерго", "Мосэнерго".

В 1998 г. я уехал обратно в Финляндию, где начал заниматься мобильной связью. В 1999г. только что назначенный ваш премьер-министр Владимир Путин, приехал в Финляндию, где у нас с ним была встреча, на которой мы обсуждали получение лицензии на третьего оператора Москвы.

Когда в 2000 г. лицензию нам выдали, мы создали ЗАО «Соник Дуо». Через год мы нашли инвесторов, по итогам переговоров было создано совместное предприятие в Санкт-Петербурге (Северо-западный GSM), которое после реорганизации превратилось вместе с рядом других компаний в нынешнюю компанию "Мегафон". Мне выпало счастье быть его первым генеральным директором пару месяцев, чтобы найти действительного генерального директора, после чего я уже оставался в этом проекте как председатель совета директоров до 2002 г.

Я начинал свою рабочую карьеру, если можно так сказать, водителем грузовика в компании отца. Потом работал вместе с Мартти в туризме, возил финские туристические группы в Питер и другие города.

После института я как-то все время работал в большей мере с металлами, сталями. В качестве трейдера мне довелось поработать в Нью-Йорке, Лондоне, а последние двадцать лет работаю в России.

Кризис, конечно, повлиял на предыдущий бизнес, который у меня был, просто из-за глобального краха фондового рынка.

А вот золото в кризис наоборот росло. Собственно говоря, я лично начал заниматься изучением золотодобычи где-то с 2004 г., потому что уже тогда мне стало очевидно, что золото очень интересно как промышленный сектор. Именно из-за такой его специфичности расти в противофазе с другими металлами.

Кстати, про металлургию тоже уже давно было понятно, что будет рано или поздно вот такой крах из-за перегрузки кредиторской задолженности у крупных игроков рынка. Поэтому, в некотором роде, мы были готовы к этому.

Кризис пережили и живем пока. Идеология, которая у нас была сразу принята, это направление на нашу клиентуру. Раньше у нас было больше частных заказов, связанных со складскими, промышленными торговыми, логистическими помещениями. Но этот рынок, конечно, сократился, и последний год там практически ничего не производится.

Произошло перенаправление в сторону тяжелой промышленности, энергетики, нефтяников. У нас появились проекты, связанные с нефтеперерабатывающими заводами. Охотно приходят к нам представители сельского хозяйства, т.к. там , тоже такое направление, и, как я уже сказал, сочетаются частные, региональные и федеральные инвестиции. Эти заказы нас и спасли.

На наших предприятиях сейчас все рабочие загружены полностью, так что в этом плане все нормально. Массовых увольнений не было, хотя вопросы увеличения эффективности и производительности у нас всегда отслеживаются.

У нас был опыт кризиса 1991 г. и 1998 г. Отчасти нас и спасла скорость реакции. В октябре 2008 г. руководство сидело 10 дней, можно сказать, безвылазно на совещаниях. В итоге приняли план необходимых действий и дальше постепенно его внедряли. И только когда он был полностью реализован, мы уже в более спокойной обстановке стали обсуждать планы на долгосрочную перспективу, на пять-шесть лет вперед.

Помогло еще и то, что мы загодя взяли курс на диверсификацию, что очень помогло нам в кризис. Также помогли хорошие отношения со всеми контрагентами, банками, региональными властями, потому что их гибкость в таких серьезных условиях была очень необходима, условия действительно были серьезные. Это особенно важно, т.к. ведь мы не входили ни в какой перечень стратегических предприятий, мы не могли рассчитывать госгарантий.

В то же время, наша политика в Костроме могла быть использована как пример грамотного управления в кризис. Мы в кризис никого не сократили, а даже наоборот добавляли персонал. Т.е. и в социальном плане мы постарались вести себя крайне ответственно.

Просто вообще бывает только в лотерее -- выигрываешь или не выигрываешь. Российский рынок, конечно, считается перспективным, потому что здесь еще остаются потребности в строительстве инфраструктуры, промышленных объектах. Это мы считаем стратегическим направлением. Европа – это другой рынок, намного больший, но и конкуренция там сильнее. Легко нигде не бывает.

Да, я согласен.

Я сказал бы, что там, где вы можете создать себе конкурентные преимущества и можете их использовать, там и надо работать.

Каждой целевой аудитории нужна своя технология. Поэтому все будет зависеть от того, какая компания - российская или европейская - будет использовать их.

Исследования, и это мировая практика, ведутся через цифры. А откуда они берутся, я не знаю - могут из Интернета, с улицы, с телевидения.

Ovoca как ирландская компания, конечно, входит в Ирландский бизнес-клуб, в работе которого я тоже участвую. Но из-за специфики нашей работы с недрами, подобные ассоциации не слишком действенны.

Если брать, к примеру, Канаду, то там канадское посольство активно лоббирует интересы канадских компаний, организует разные конференции и т.п. В этом плане они молодцы! Но это возникло потому, что сами канадские компании очень активны в горной добыче. В Америке тоже есть подобная структура, которая лоббирует интересы организаций.

Но в этих странах у подобных союзов и объединений есть реальный контакт с властью. Государство там заинтересовано знать, что плохого и хорошего происходит в отрасли. Объединения ведь могут конкретно указать, какие законы хорошо работают, а какие плохо.

Стоит членство в подобных организациях везде по-разному. В Irish business club это стоит, по-моему, 100 евро, но при этом надо быть там готовым много пить пива «Гиннесс»...

Что касается Ruukki Rus, то мы являемся членом Ассоциации европейского бизнеса в России и членом Торговой палаты. Ассоциация европейского бизнеса в России – это хорошая площадка, где можно пообщаться, обменяться мнениями. Думаю, что это очень полезно.

Да, мы тоже члены Ассоциации европейского бизнеса. Мало того, я сам -- член совета директоров этой ассоциации. Думаю, что такое членство дает очень много, потому что вместе мы можем что-то менять. Наша ассоциация продвигает как раз устойчивые, стабильные экономические отношения между Евросоюзом и России. Ну и по мере возможности стараемся влиять на улучшение инвестиционного климата.

Ассоциации всего 15 лет, много уже удалось сделать, но и впереди еще много работы. Но сила в ассоциациях заключается уже хотя бы во взаимоотношении с властями, которые не так охотно принимают обращения от единичных компаний. А контакт с властями необходим, потому что они знают, как наиболее эффективно решить задачи, стоящие перед бизнесом.

Также мы являемся членом РСПМ уже 12-13 лет. Эта ассоциация -- одна из самых активных промышленных ассоциаций в России, которая постоянно организует разные мероприятия, где мы по возможности участвуем: рассказываем, какие вопросы у нас есть, пожелания, чем мы недовольны и каково наше видение развития отрасли.

Я – нет. Ничего плохого в самом слове "экспат" нет. Что касается отношения к экспатам...

Россия, как говорится, интересная страна, ее умом не понять. Здесь работа в принципе не особенно щедро оплачивается, а работа экспатов тем более. Т.е. за одну и ту же работу в России российский специалист получает больше, к примеру, финского.

«Америкосы» – это оскорбительное название, а «экспаты» – нет. По моим наблюдениям, в кризисные периоды число экспатов резко сокращается. Мы уже это видели в 1998-м году и сейчас это наблюдаем.

Какая-то "премия" для экспатов при денежных вознаграждениях была в России в 90-х годах прошлого века, а после, насколько мне известно, не слишком практиковалась.

Это произошло, потому что очень много российских людей уехало за рубеж в 90-х годах, получили там образование и вернулись с ним в Россию. Поэтому сейчас ценность "экспатов" только в их уровне образования несколько поубавилась, а важен практический опыт работы.

Мой друг-армянин как-то сказал мне: «Эрик, ты, конечно, уже не финн, но ты и не русский. Ты москвич». Мне кажется, это касается нас всех. Какие мы экспаты, если так давно здесь работаем? Все москвичи уже.

Все европейцы, американцы, с кем я общаюсь, практически без исключений говорят, что профессионально Россия крайне интересная страна для работы, потому что здесь действительно нужно иметь открытый подход к работе, потому что никогда не знаешь, что тебя ждет, когда утром проснулся, как вечер закончится. И наоборот, когда вечер заканчивается, никогда не знаешь, что еще ночью произойдет.

Поэтому даже те экспаты, которые уехали из России в 1998 году или в прошлом кризисном году, хотят, по их словам, скорее вернуться обратно.

Вспомните, когда «Норникель» создал отдельную структуру по золоту, а потом выделил ее в независимую компанию "Полюс Золото". Очень успешная сделка. В рамках «Норникеля» золотое направление играло очень незначительную роль, а как независимая компания превратилась в многомиллиардный бизнес. Никто бы не заметил успешности этого направления, если бы финансовые результаты "Полюса" оставались бы на балансе «Норникеля».

Причина в том, что драгметаллы торгуются в определенных кругах с определенными оценками. Мы видим, что никель упал с $70 тыс./т до $25 тыс./т. Такое колебание не редко и в золотом секторе, но там совершенно другая оценка этому и можно заранее оценить и предугадать такую ситуацию, получив выгоду.

Если брать политику «Северстали», то компания сейчас покупает проблемные золотодобывающие компании, у которых есть либо проблемы с долгами, либо проблемы с руководством, либо обе эти проблемы. Или покупают большие куски разных компаний. И хотя они это напрямую не озвучивают, думаю, что у них есть какой-то план по их объединению, чтобы они все были единой компанией. Потому что объединенные вместе эти активы будут стоить дороже. Этот план, на первый взгляд, разумен, но говорить о его успешности пока преждевременно.

В случае с «Петропавловском», который активно стал заниматься железной рудой, то они, видимо, смотрят в очень дальнюю перспективу. Рано или поздно, когда начнется оборот денежной массы на том же уровне, какой был раньше, случится инфляция. И реальные товары из-за этого будут расти. Золото первым подорожает, но когда эта первая волна инфляции пройдет, следующая волна захлестнет реальные товары (железная руда, нефть, никель, все остальные цветные металлы). Мне кажется, это еще далеко впереди, минимум через десять лет.

Если на это делает ставку «Петропавловск», то это правильная стратегия. Другой вопрос, что, может быть, они немножко преждевременно занимаются железной рудой, когда можно было отжимать, скажем так, богатство из золотодобычи. Но это им уже виднее.

Ситуаций забавных очень много было. Одну расскажу, которую сразу вспомнил. Было лето, я был один дома. Где-то в полдвенадцатого вечера звонок в дверь. Иду открывать. Там блондинка, известный депутат ГосДумы РФ.

Она спрашивает: «Коньяк есть?». Я отвечаю: «Есть. Заходи». Выпили чуть-чуть, пару рюмочек, пообщались о жизни. Она спрашивает: «Хочешь поехать в Думу?» Ну да, действительно, час ночи -- почему бы не поехать в Думу.

Оказалось, что она забыла ключ от квартиры своей на рабочем месте, поэтому не может попасть домой. Но я понял, какой будет второй вариант, если я не поеду в Думу. Поэтому мы сели в черную «Волгу» и поехали вместе с блондинкой в Думу. В два часа ночи будим охранников, она им поясняет: "Это мой друг». Нас пропустили, мы забрали ее ключ и все благополучно кончилось.

А через год-два я был официально приглашен в Думу в качестве эксперта. И там в анкете всегда спрашивают, сколько раз вы были в Думе раньше? Я долго думал, мучился, писать мне честно про этот случай или нет.

Первую жену я встретил в Москве, но она была финка. Второй раз это уже было в Америке.

Забавного и запоминающегося было много. Например, в 1994 г. мы были как раз между переездом из Москвы в Санкт-Петербург. Жена была беременна. Сын решил появиться на свет раньше времени, мы вызвали скорую. Каких-то специализированных родильных домов не было, куда нас повезут – никто не знал. Попали мы в Бибиревский роддом №11. И там, в конце концов, все нормально прошло, а в паспорте у сына Москва значится как место рождения.

Моя жена русская, мы встретились в Москве. Да и как не любить русских женщин? Я не понимаю. Русские женщины очень красивые. Каждый день, особенно весной, мужчинам очень тяжело ходить по улицам.

Что касается каких-то любопытных моментов в России. Я помню, как был членом совета директоров компании ОАО «Биохимия», которая делала медикаменты и определенные растворы, которые используют во время операций. Я, двадцатилетний аналитик, приглашен на банкет. Вокруг меня менеджеры старые, уважаемые.

И тут я спрашиваю: «Я смотрел ваш баланс и там есть пункт "скот". И напротив даже конкретная цифра указана. Почему? Вы же занимаетесь производством солей, растворов». А мне поясняют, что это так кролики для испытаний препаратов прописываются по требованию Минздрава. А покупать их, дескать, дороже, чем самим выращивать.

Я все понял, начали разговор о другом. И, я клянусь, в тот же момент приносят главное блюдо – кролик с картошкой и зеленью. Я смотрю на блюдо, на гендиректора и не знаю, что делать. А тот спохватился и говорит мне: «Ой, нет-нет. Это не тот кролик, на котором опыты ставили». Очень смешно было.

Меня очень бесит, что любая бумага в России должна иметь печать. Даже в меню в ресторане печать почему-то надо ставить. Т.е. эта культура недоверия изначально уже заложена в законе. А ведь тогда, спрашивается, зачем мы заключаем контракт, если изначально не доверяем друг другу? Вот с этого момента, в принципе, надо начинать реформирование законодательства.

Мне кажется, что ГОСТы в России устарели и не соответствуют современным требованиям для производства, которые выставляют клиенты. Положительные тенденции по этим вопросам видны, вот как раз в марте в России было разрешено предприятиям по своему выбору пользоваться в некоторых случаях и госнормами, и евронормами параллельно.

Второй момент касается присоединения России к Всемирной торговой организации (ВТО), переговоры о котором продолжаются уже порядка 16 лет. И все мы -- предприниматели, инвесторы и, в первую очередь, потребители стали -- в чем-то стали заложниками этой ситуации. Потому что в России низка конкуренция, из-за очень много товаров очень дорогих. А ВТО дала был бы сильный стимул для притока инвестиций в Россию, потому что появилась бы реальная конкуренция. Это, конечно, очень долгая тема, но мне кажется, что очень важно продолжать вести устойчивые переговоры.

Да, переговоры по ВТО пора уже заканчивать. Евростандарты уже можно спокойно использовать. Это то направление, куда надо идти. Мы как строители сталкиваемся постоянно с этим вопросом.

В среднем управляющем звене очень много российских дам я видел. А вот в высшем руководстве уровня гендиректора, например, женщин уже меньше стало. Не знаю, почему.

У нас в Финляндии другая культура, там уже назначение женщин на руководящие посты по квотам идет. В совет директоров даже квота есть – столько-то женщин, столько-то мужчин. Это европейский стиль. Какое благо это даст – это уже другой вопрос, по которому можно долго и упорно дискутировать.

Да, их действительно очень мало. Я бы не сказал, что у меня какое-то предубеждение против женщин, но, если честно, металлургия -- не тот сектор, где должно быть много женщин-руководителей.

Одно дело, если это косметические фирмы. А в металлургии женщин мало не только в России, но и в Канаде, и в Америке.

А я сказал бы, что их становится больше и больше с каждым годом. Вот лет 20 или даже 10 назад их действительно было очень мало. А сейчас в России впервые сразу три министра-женщины работают в управлении – Голикова, Скрынник и Набиуллина. И все крайне компетентные женщины. Они сейчас являются определенным примером для общества, что главное в кадровой политике -- не вопрос пола, а вопрос управленческих качеств.

По моим наблюдениям в течение последних 10 лет, многие компании предпочитают женщин-управленцев, потому что у них развита интуиция. Российский рынок быстро меняется, невозможно все анализировать, получая своевременно статистику, отчеты и т.п. Часто надо принимать решения по интуиции, а здесь женщины в сто раз лучше, чем мужчины. Мужчинам всегда больше нужен какой-то логический довод, нужна аналитика. Женщины гораздо оперативнее в этом плане.

Второе преимущество, которое у женщин есть – гибкость. Они готовы то управлять, то работать специалистом, то делать работу секретаря, а мужчины уже нет. Если они инженеры – они инженеры, если они директора – значит, другую работу им делать по статусу не положено.

Мне кажется, у любого собственника, который привлечет женщину на управленческую должность, будет больший шанс для успеха на российском рынке.

Да, российский рынок – наше стратегическое направление, как я уже раньше сказал. Видим, что тут есть что строить, и надо будет строить, и будем строить. Потому что мы уверены, что это пока спящий рынок. Мы мечтаем, что это скоро рынок вернется на докризисный уровень.

Согласен, что покупатель стремится сократить издержки и ищет более дешевую продукцию. Да, действительно, у нас есть продукция, которая на 5–10% дороже рыночной. Но мы считаем, что это оправдано ее качеством, материалами, качеством работ, сроками поставок и т.д. А известна русская пословица «Скупой платит дважды». Тут уже каждый сам для себя выбирает, что приоритетнее. Например, на наши стальные конструкции и черепицу мы даем гарантии на 10 лет, на 20 лет, а где-то и на 50 лет.

Да, проект действительно уже реализован, по большей части. Уже четвертый год мы работаем. Основное направление -- металлопереработка, сырье у нас – холоднокатаные рулоны, все сырье российское. У нас свои там индукционные печи.

А финальный продукт, можно сказать, уже пятого передела. Россия является основным рынком сбыта, но мы экспортируем и в Украину, Казахстан, Финляндию, Прибалтику, Германию, Иран, Польшу. Всего в проект инвестировано уже около 1 млрд рублей. По нашим подсчетам, окупаемость этого проекта составит 7–8 лет.

Это сложный вопрос, какая программа нужна по стимулированию. Мы исходим все-таки из того, что Россия -- потребительский рынок номер один. Наши товары начинают покупать, возникают инвестиции, на инвестиции строят проекты. Как раз оцинкованные и окрашенные стали больше всего востребованы в строительстве.

Металлочерепица тоже широко используется в России за счет того, что больше и больше строят односемейных домов. Одно из направлений, где можно было бы, наверняка, поработать – строительство многоэтажных домов из стальных конструкций.

Со второго вопроса начну. Говорят, что сейчас я молодой и красивый. Надеюсь, что через семь лет я стану еще красивее.

По поводу дальнейших планов. Определенные планы есть, конечно. Одно из направлений – переработка российского металла в финальные продукты. Возможно еще совмещение импорта, выход на новые рынки. В России мы планируем начать создать продукты на экспорт.

Еще подумываем о расширении упаковочного бизнеса в Костроме, закупка нового оборудования. Но это уже больше технологический вопрос.

Дочке моей пока рано о школе думать. Но на английском и на русском, естественно, разговаривает.

У меня три замечательных ребенка. Двое из них учатся в американской школе здесь в Москве, поэтому говорят и по-фински, и по-русски, и по-английски.

У меня детей трое. Девушке уже 20, она художник. Сыну 16 будет, у него как раз впереди выбор направления, в каком дальше идти. А младшему 12, он пока школьник, так что направление пока не выбрал.

Каждый по-своему, конечно, язык изучает. У кого-то это легче получается, кто-то будет жить и стараться изучать русский язык всю жизнь, а у него все равно не будет получаться.

Я вот в школе изучал русский язык три года, после этого во время учебы в Институте им. А.С. Пушкина. я здесь жил пять месяцев в далеком 1985 г.

После этого действительно можно было сказать, что, я могу говорить на русском. С ошибками, но могу.

Я чуть-чуть изучал русский язык в Америке. Когда переехал в Киргизию в 1994 г., там было американцев штук пять, включая сотрудников посольства. Поэтому языковой вопрос был способом выживания, чтобы не оголодать в прямом смысле. Это был такой стимул, чтобы быстро освоить русский язык.

К тому же я был тогда молодой мужчина, а в это время, чем красивее подруга, тем выше желание с ней общаться, тем выше желание быстрее учить русский язык.

На самом деле русский язык достаточно легко изучить, мне кажется. Алфавит, в принципе, если очень хочется, можно выучить за пару дней. Это же индоевропейский язык, он очень похож с другими языками.

И последний момент в том, что просто не надо стесняться говорить на изучаемом языке. Да, с ошибками, естественно, но чаще говорить. Ведь изучается язык не для красоты, а чтобы общаться с людьми. Я убежден, что частные уроки какие-то никакого эффекта не дают. На чязыке надо говорить либо постоянно, либо никак.

Мне кажется, что язык, как и любое дело в жизни, надо учить, учить и учить. Мне кажется, что 20% знания языка закладывает школа, а 80% достигается за счет практики общения. Так было в моей жизни. Надо просто поставить себе цель изучить язык и двигаться к ней. На этот случай есть хорошая русская пословица: «Хочешь пар, надо баню топить».

Язык, как и любое дело в жизни, надо учить, учить и учить всю жизнь. Мне кажется, что 20% знания языка закладывает школа, а 80% достигается за счет практики общения. Так было в моей жизни.

Надо просто поставить себе цель изучить язык и двигаться к ней. На этот случай есть хорошая русская пословица: «Хочешь пар, надо баню топить».

Если смотреть только на стоимость барреля нефти – наверное, никогда. Поэтому надо действительно начинать диверсифицировать экономику, надо создавать новые производства. Чем быстрее мы поймем все вместе, какие практические шаги для улучшения надо предпринимать, тем быстрее российские и иностранные предприниматели начнут эффективно вкладывать деньги.

Если бы в России была бы инфраструктура, я думаю, что через 3–4 года ув России ВВП превысил бы уровни 2006–2007 гг. Но не тот рост, который был 2–3 года назад, а более устойчивый. Пока можно говорить, что не раньше 2013–2014 гг. возможно возвращение на докризисные уровни.

Я хочу здесь еще подчеркнуть, что нельзя сидеть на трубе. Это не бесконечно. Мне кажется, что присоединение ко ВТО сделало бы возможность создания некоего подобия "дорожной карты", по который было бы ясно, куда следует стремиться. И нужны очень гибкие сроки -- 3, 5, 7 лет. Чтобы у тех, кто хочет освоить новые технологии, было время.

Сам принцип свободной торговли не может иметь компромиссов. Мне кажется, у России есть хороший потенциал и возможность стать крайне успешной страной. ВВП в 2006–2007 гг. – это еще низкие показатели, в России может быть гораздо выше уровень ВВП.

Все знают, что Россия очень сильно зависит от экспорта сырья. В последние несколько месяцев активно говорили о модернизация и инновациях, а сейчас уже слышны опасения, что эти сроки могут быть сдвинуты на 10 лет, поскольку в условиях выхода из кризиса реализовывать эти планы будет сложно. Потому что спроса былого пока нет.

И опять что останется? Останется вот эта зависимость от нефти, газа, стали, угля, золота.

Россия хоть и не в ВТО, но ее рынок уже является часть глобального торгового пространства. И поэтому в России не могут отдельно идти какие-то процессы -- все завязано на импорт, экспорт, стоимость рубля, объемы иностранных инвестиций и сферы их освоения. А идут инвестиции туда, где можно действительно зарабатывать.

За три года, боюсь, выйти на докризисные рубежи ничего не получится. Думаю, реально через 5–10 лет.

Я дам очень грустный ответ на этот вопрос. Банкиры говорят: "Если хочешь понять Россию, посмотри на стоимость барреля нефти. Баррель нефти идет вверх – все будет хорошо. Стоимость барреля нефти идет вниз – тогда 10 или 100 лет там ничего не поднимется". Поэтому, к сожалению…

Хочется, конечно, думать иначе, верить в современные технологии, инновации, но на самом деле действительность пока такова, что определяющим показателем является стоимость нефти.

Как уже говорилось, настораживает то, как президент поручает вкладывать деньги в новые технологии. Это демонстрирует непонимание, откуда будет рост. И в этом грусть. Оптимизм оттого, что, к счастью, российский народ всегда найдет повод в обход таких "указаний сверху" что-то делать полезное. Но это могло бы быть значительно легче, если бы государство бизнесу в этом не мешало. Грядущие президентские выборы, думаю, могут пройти либо совсем гладко, поскольку просто "второй брежневский период" останется, либо этот будет не очень гладко, но и очень непонятно и стабильно. И непонятно, какой из двух сценариев лучше.